- Диспетчер.
За что Альберт всегда любил Цифру, так это за интонации. Когда дело начинает пахнуть керосином, в ее голосе прорывается что-то… Нет, она говорит не громче, чем обычно, но где-то там, за помехами коммуникатора, прорывается крик – крик из тех, с которым тянут руку срывающемуся в пропасть. "Хватайся!" – кричит ее голос, – "Хватайся, я вытащу!" И сразу становится тепло. Потому что она – вытащит.
- Диспетчер.
- Ци, дай мне план здания.
- Загрузка пошла. Принимаешь?
- Так точно, леди.
Строчка загрузки ползет непозволительно лениво – канал забит воплями полицейских и матом начальства. Над головой взыкнула одинокая пуля, и сразу стало неуютно…
…Когда они мчались сюда, Ромик спросил, глядя на дорогу через открытый затвор "Конвоя":
- Ал, ведь это же не наша работа… Я прочитал сводку – там ни одного упоминания о прыгунах. Ни малейшего намека. Зачем мы там?
- Затем, Роми, что мы умеем стрелять. И у нас большие пушки, - Альберт щелкал клавишами курсовика, пытаясь найти оптимальный маршрут…
…Кто-то из патрульных, крикнув "Прикройте!", рванул вперед, хлопая неуклюжими пластинами штурмового бронежилета. От стойки заревело огнем, и герой-одиночка споткнулся, оседая на усыпанный гильзами и штукатуркой пол. Альберт дернул головой, вжимаясь поглубже в грязный парапет фонтана, хотя очередь и прошла далеко в стороне… Невезучий храбрец, неразличимо подвывая от боли, пытался ползти обратно. Броня зашитила его от смерти, но трех-четырех ребер эта очередь ему явно стоила. Новички часто уповают на штурмовой бронежилет, лишь потом понимая, что "нейтрализованный" далеко не всегда значит - "мертвый". И некоторые понимают это, лишь прочувствовав на собственной шкуре…
…Их встретил смурной от усталости лейтенант, который невнятной скороговоркой выложил сводку, уже прочитанную ими по дороге: четверо подозреваемых с неустановленными целями захватили несколько служебных помещений отеля "Байкал", убили нескольких служащих и теперь стреляют на поражение в любого, кто приблизится. Вооружение – автоматическое, предположительно – армейского класса. Предполагаемое количество заложников – ноль. Спецназа не будет, так как все штурмовые подразделения северо-западного квадранта заняты сейчас на инциденте с штаб-квартирой "Муцишими". Все наличные силы – полтора десятка патрульных и Альберт с Ромиком…
Ползунок загрузки уткнулся в конец строки, и план развернулся перед глазами Альберта. Вообще-то у полиции он был еще до того, как они приехали сюда, но как обычно никто не счел нужным делиться. Альберт прикинул диспозицию – дело было так себе. Преступники перекрыли противопожарные переборки по всему зданию, оставив только один подход – через холл. Сорок метров мраморного пола, которые сейчас напоминали репортаж из горячей точки – куски штукатурки, стреляные гильзы, щербленые пулями стены, опрокинутая мебель. Пока пятеро патрульных возились у служебного входа, пытаясь вскрыть одну из переборок, остальные, включая двоих охотников, занимались пустым позиционным противостоянием в надежде хоть немного отвлечь осажденных от тихого гудения лазерного резака.
Ближайшим к стойке приема укрытием был фонтан – точнее, то, что от него осталось. К счастью, лейтенант вовремя связался с муниципалами, и они перекрыли воду, иначе тем шестерым, кто укрывался сейчас за парапетом, пришлось бы лежать в мутной от осыпавшейся штукатурки луже. Мраморная стенка парапета была надежной – дюймов пятнадцать в толщину, так что за ней можно было чувствовать себя в безопасности. Но толку в этом было немного – до стойки оставалось метров тридцать: гранату не докинешь, да и прицелиться толком не получится. Ну а шансы на лобовой штурм только что были проиллюстрированы настолько наглядно, что желание высовываться практически у всех отпало всерьез и надолго. Хотя если как следует подавить обороняющихся плотным, пусть и неточным, огнем… Длинная очередь ударила совсем рядом, заставив Альберта вжаться в искрошенный пол. Страх накатил холодной водой…
- А вы знаете, Максим, каков основной критерий отбора в нашем отделе? – Катберт хитро улыбался, как добрый волшебник, знающий таинственный секрет.
- Не имею ни малейшего представления, - Максу Постнову, комиссару полиции северо-западного квадранта, хотелось поскорее закончить этот странный разговор. В конце концов, там, под пулями, были его люди.
- Реакция на страх. Люди, в массе своей, делятся на три типа. Те, кто, испугавшись, замирают на месте. Те, кто, испугавшись, бегут. И те, кто, испугавшись, стремятся убить свой страх. Мы берем только людей третьего типа…
Альберт почувствовал, как его омыло льдом с головы до пяток. Он боялся. Это было совсем не стыдно – патрульные, лежащие рядом, тоже боялись. Он стиснул зубы и подумал о безумии. Определение безумия было вполне четким – "желание броситься в атаку на автоматы". Нет. Не сейчас. Только не он. Ведь он не хочет уми…
- Это критично. Потому что при встрече с прыгуном, замерший на месте – труп. Побежавший – тоже труп. И только бросившийся в отчаянную безнадежную атаку имеет шанс выжить. Призрачный, но шанс…
Альберт плотнее зашнуровал ботинки. Что-то внутри черепа истерически билось, прорываясь наружу с воплем "Нет!!!". Альберт поставил "Конвой" на предохранитель и убрал в кобуру – он не понадобится. Колючий льдистый ужас требовал выхода. Он жег холодным пламенем изнутри и не хотел ждать. Прямо сейчас. "Прикройте," – прохрипел Альберт, схватив лежащего рядом патрульного за воротник, и сорвал с его пояса светошумовую гранату. "Прикройте," – прошептал он, как молитву, и прыгнул вперед, через парапет, навстречу еще не вылетевшим из стволов пулям.
Пригнувшись и вопя что-то визгливо-матерное, он бросил себя вперед, через засыпанную кусками штукатурки нейтральную полосу. "Как на войне," – подумал он, и в этот момент начали стрелять. Единственная трезвая и какая-то очень четкая мысль среди скачущих обрывков чего-то полусознательного. Вокруг визжали пули, и Альберт совсем не разбирал, какие из них в каком направлении летят. Вокруг стреляли – и этого было достаточно, чтобы сжать его сознание до крохотного бьющегося в панике комочка где-то в глубине черепа.
- Теперь ты понимаешь, Макс, зачем они были там нужны? Вовсе не потому, что их пистолеты мощнее ваших автоматов. Нет. Вот поэтому, - Катберт указал на темную фигурку, заячьим зигзагом мчащуюся по экрану в дым, сжимая что-то в правой руке, - Потому что их страх ведет их вперед. Это то, чего не хватает вашему спецназу…
Прыгающая в глазах стойка приближалась. Пули выли вокруг, пол стучал в подошвы тяжелых казенных ботинок. Двадцать метров. Пятнадцать метров. Десять… Альберт распластался в воздухе, как бейсболист, забрасывая черный металлический мяч. Вот теперь все. Граната ушла. Три секунды – и сработает взрыватель. Осталось только их пережить. Он прыгнул вниз и в сторону. От стойки кто-то что-то орал, летел навстречу тугой ветер, поднятый дульным выхлопом. Он перекатился влево. "Жить! Жить!" – визжал кто-то мелкий внутри. Пуля щелкнула чуть ближе. И еще немного ближе. А потом стал свет…
Остального Альберт не помнил – он оказался слишком близко к эпицентру. Помнил только, как лейтенант что-то орал ему в лицо сквозь колышущийся звон, как его подхватили на руки и несли из клубящейся пыли к солнцу. Потом ему в лицо дул кислый городской ветер, и ноги уже начинали его держать. Рядом были люди в синей форме – полицейские. Он попробовал улыбнуться и попросить сигарету. Ему улыбнулись в ответ и сунули в зубы пайковый "Ехэюань".
- Как на войне, - сказал стоящий рядом усатый патрульный с серым лицом, щелкая зажигалкой.
- Я там не был, - отозвался Альберт.
- А я был, - и полицейский надолго замолчал.
To be continued...