На третий день пребывания в особняке гостеприимного хозяина нам дали работу. Пустяшную - сопроводить на фронт генерала, причём не самостоятельно, а в составе эскорта. Эскорт состоял из дюжины конных жандармов, а при генерале находилось два личных телохранителя, так что работа обещала быть ненапряжной. За её выполнение нам пообещали амнистию дезертирства, ну а бретёр увязался за нами за компанию, так как мы хорошие люди и вроде пока не кидали его.
Поездка являлась по большей части филлером, занявшим всю первую сессию. Генерал всю дорогу пребывал в состоянии риз и не беспокоил окружающих. Было довольно много боёв. Из значимых событий стоит отметить только получение бретёром тяжелой травмы головы, чуть не отправившей его смотреть как картошка снизу растёт (после неё он, наконец, всерьёз озаботился вопросом обретения шлема). По дороге узнали, что ряд деревень на тракте, ведущем от Вызимы к западному фронту, кто-то заразил чумой. Они вымерли, а эпидемия неплохо так осложнила снабжение. Судя по всему, это сделали белки при поддержке нильфов, но кажется что-то в этой истории ещё и попахивало колдовством. Обходя чумной район окольными тропами, познакомились с доброжелательным троллем по имени Булыжник. Он, как и полагается троллям, охранял мост и пропустил нас через него, взяв мзду железом.
По прибытии на фронт генерал продолжил квасить, только уже не в карете, а в штабном шатре, жандармы присоединились к войскам, а мы просто остановились в лагере, имея в виду подождать, пока бретёр хотя бы малость оклемается - после хэдшота он остаток дороги провёл привязанный к крыше одного из фургонов с припасами и от дорожной тряски пару раз чуть не двинул кони.
Несколько дней спустя, когда бретёр малость отлежался, он пошёл добывать шлем. Правда, не добыл, но это быстро вылетело у нас из головы, поскольку ночью этого же дня мы заметили, что нильфы (которые, как это нередко бывало в эпоху до изобретения пушек, стояли на расстоянии прямой видимости) собираются в атаку под прикрытием темноты. Армия на западном фронте стояла "народная", то есть, собранная с бору по сосёнке и состоящая почти исключительно из лёгкой пехоты - деревенщин, которым выдали стёганку и копьё, и более-менее научили ходить строем. Немногие присутствующие дворяне-рыцари в основном следовали примеру генерала и валялись по своим шатрам бухие. Так что было принято единогласное решение валить нахрен, пока не началась резня.
Свалили. Через пару дней остановились заночевать на попавшейся по дороге мельнице, где к нам прибился сынишка мельника по имени Сэм. Ну, то есть, то, что это переодетая дочка мельника стало понятно практически сразу, но все великодушно делают вид, что не замечают этого. Зачем прибилась? Ну, узнала, что мы направляем стопы в Вызиму (награду за спор с кольцом мы ведь так и не получили) и решила попытать счастья в большом городе. Дезертир с бретёром отреагировали на просьбу взять с собой скептически, но док сжалился над подростком и сказал, что если Сэм сумеет свистнуть на мамкиной кухне четыре ножа, то это станет как бы экзаменом на пригодность. Ножи мы, разумеется, торжественно вручили Булыжнику в качестве платы за проход через мост. Булыжник, кстати, был рад нас видеть, как родных, познакомил с женой, приютил на ночь у себя под мостом и накормил вкуснейшей рыбной похлёбкой. Замечательный человек, хоть и тролль.
Добрались до Вызимы. По дороге встречали нескольких рыцарей, спасавшихся бегством - нильфская ночная атака ожидаемо завершилась стремительным разгромом тимерцев, а обычая брать благородных в плен для выкупа офицеры императора Эмгыра почему-то не имеют, предпочитая казнить их на месте или отправлять на каторгу. По крайней мере, так гласит распространённая в Тимерии молва. Рыцари, ясен хрен, ломились по тракту напрямую, поэтому успешно собрали на себя кучу заразы. Из-за этого, а также из-за того, что рыцари, особенно позорно драпающие, народ вздорный и склочный, а док с дезертиром ребята вспыльчивые (у обоих недостаток Bad Temper), мы предпочитали любых контактов с ними избегать. Впрочем, не всегда удавалось - одного даже пришлось завалить. К лютому разочарованию жадного дезертира, брать какие-либо трофеи оказалось нельзя - чумные ведь.
Самым ярким событием обратной дороги, помимо вялотеущей перепалки дезертира с доком на предмет вымогания первым из второго шестидесяти золотых, якобы отданных первым за курьерских лошадей, стала ночёвка в рыбацкой деревушке. См. слайд в начале обзора. Ну да, приехали мы, встали на ночлег, подивились на угрюмых местных, зыркающих волками, да поползли спать - после нескольких недель практически непрерывной походной жизни хотелось настоящих кроватей. Караул мы, конечно, выставили, но вышло так, что палево заметила только Сэм. Посреди ночи деревенские собрались под окнами постоялого двора с факелами и странного вида кинжалами, и явно что-то затевали. Не дожидаясь, пока нас познакомят с местными народными обычаями, мы тихонько подхватили шмотки и утекли из постоялого двора через чёрный ход. Направились к конюшне и только-только начали приводить лошадей в надлежащий для дороги вид, как деревенские завершили свои камлания, и из реки совсем недалеко от нас вылез нефигового размера утопец в сопровождении парочки утопцев поменьше.
Решив, что рубиться на открытой местности со столь грозным противником как-то не вдохновляет, быстро решили заманить большого урода в конюшню, по возможности захлопнуть за ним двери, чтобы отсечь мелких (это, впрочем, удалось бы вряд ли, так как двери еле ворочались в петлях, да и он бы их, скорее всего, снёс по пути). Сэм велели прятаться, и если что - убегать, бретёра, как самого ловкого, загнали на сеновал, откуда он должен был сигануть на голову твари, когда она ворвётся, а дезертир с доком заняли места в дверях, чтобы пострелять, пока можно. Дезертир пальнул из арбалета без особого успеха и полез за клинком. Док провозился с поджиганием огненной стрелы (он их несколько смастерил ещё по дороге на фронт и не без успеха опробовал на встречных чудовищах), так что когда лук был готов к стрельбе, большой утопец был от него уже буквально в шаге. Деваться было уже некуда и некогда, так что док пальнул твари в глаз. Выпало критическое попадание. Большой утопец сложился на месте. Док от офигения аж выпрыгнул на улицу и что есть мочи проорал "Ну и где теперь ваш бог?!" Мелкие утопцы в ужасе разбежались, как и жители деревни.
Мы не смогли справиться с жадностью и метнулись малость полутать перед отбытием. Бретёр искал шлем, но не нашёл. Дезертир искал деньги и ценности, а нашёл погреб с прикованными к стене рабынями, которых, судя по наличию в углу колодца с характерным запахом (очевидно, сообщающегося с рекой), регулярно посещал означенный речной бог. Цель посещений легко читалась по животам несчастных женщин. Позвали дока, док констатировал, что последние отсверки разума, увы, покинули бедняжек давно и навсегда, их мышцы атрофированы длительным ограничением подвижности, а глаза отвыкли от света. Про чудовищную беременность и её последствия для организма и вовсе говорить нечего. Так что сделали самое правильное, что можно было сделать - рабынь быстро и безболезненно убили, деревню подожгли с четырёх концов. Попавшегося навстречу культиста из числа неразбежавшихся (то ли смелого, то ли тупого), пристрелили на месте.
Далее мы реквизировали одну из деревенских телег (на ней было несколько бочонков вина), так как на телеге всяко удобнее, чем верхом, и, не дожидаясь пока враги опомнятся, перегруппируются и вернутся, рванули дальше к Вызиме.
В Вызиме было решено не задерживаться - во-первых, сюда прут нильфы, во-вторых, приехавшие в город чумные рыцари устроят там натуральную эпидемию. Дезертир кабанчиком метнулся разыскивать того самого богатея, который устроил пари с кольцом. Кстати, нашёл, и, что самое смешное, действительно получил бумагу, заверяющее право владения домом в Вызиме. Слухи не врали. Дом, конечно, маленький, да и не нужен нам по причинам, указанным выше, но приятно.
Док от пережитого устроился дегустировать трофейное вино, Сэм, которая к нему явно неровно дышит, осталась при нём. Пить, правда, не стала. Надегустировался док до весёлых песен и раздаривания бочонков всем желающим, что, мягко говоря, несколько контрастировало с общим мрачным настроением местных жителей и тянущихся с запада беженцев. Обошлось, впрочем, без эксцессов.
А вот бретёр решил торгануть телегой, чем привлёк внимание стражи у ворот (в город мы въезжать не стали, остановившись близ ворот). Выяснив, что грамоты, разрешающей торговлю, у него нет, стражники вежливо (дворянин всё-таки) устремили его в околоток. Неловкая попытка бретёра всучить взятку дважды провалилась, причём вторая была ещё и при сторонних свидетелях. А при обыске у него ещё и фисштеха нашли горсть, дорог на десять (хорошо что от рыцарской цепи и грамоты-вездехода он успел ранее избавиться). Так что теперь бретёра ждёт суд, а дока (когда он протрезвеет) и дезертира (когда он вернётся) - сюрприз.
На этой оптимистичной ноте мы тогда и закончили.
Текущий статус - 4.782